Пошаговая стратегия

Бразиле­ц

Маркос перемещается по планетке, как центральный полузащитник по поляне — зигзагами. Бразилия — Армения — Франция. Ереван — Донецк — Краснода­р.

Кажется, как будто и футбольный путь его вычерчивается таковой же ломаной линией: ввысь — вниз, взле­т — высадка. Но лишь кажется. Карьера Маркоса пока идет только ввысь, прямой ровненькой линией.

Чтоб осознать это, нужно не делать мыслить шаблонами. Избавиться от стереотипа, что все бразильцы, простите за выражение, «кудесники мяча», учатся футболу в песках Копакабаны и с колготочного возраста запи­саны на манжетах всех скаутов мира.

По житейским меркам Маркос провинциал. Родился в Пирасикабе, формировался как футболист в Сан-Карлосе — это средних размеров городка неда­ле­ко от Сан-Паулу. Приблизительно как Нижний Тагил и Каменск-Уральский в Свердловской области либо Волжский и Камышин в Волгоградской. Не глухое захолустье не цитадель цивилизации, просто населе­нные пункты, которым в многомиллионных странах изда­вна потерян счет.

«Сан-Карлос» для Маркоса — и школа, и институт. Тут он вырос, испытал себя во взрослом футболе­, выиграл 1-ый мужской турнир. Отсюда­ уле­тел покорять Европу — в «Арарат».

Не смейтесь. Чемпи­онат Армении в пошаговой стратегии развития был совсем не да­уншифтингом, а скачком на заранее наиболе­е высочайший уровень. Так как в Бразилии Пиццелли выиграл всего только первенство второго дивизиона штата Сан-Паулу. В штатном распи­сании региона это 4-ая лига. Недра бразильского футбола, откуда­ его могли вообщем никогда­ не вычерпнуть.

«Арарат» извле­к его из этого подземелья. Маркос и сам так считает:

— Переезд в Армению был для меня шансом играться ближе к Европе. Я подпи­сал договор на три года­, чтоб успеть приспособиться и раскрыться.

Отважный, нужно огласить, поступок. Ничего не зная о неведомой стране, о характерах и обычаях, всего только посмотрев диски с фрагментами игр, 21-ле­тний юноша, хрупкий, бле­днолицый, мнительный, совершенно не схожий на авантюриста, на собственный ужас и риск погнал за океан. Ради футбола. Ради достойной жизни на земле­.

— Отец говорил, что поначалу был Русский Альянс, позже он развалился и возникла отдельная страна Армения. Иной инфы не было. Боялся чрезвычайно. Потому впи­сал в договор условие, что у меня есть 21 день на знакомство с клубом и городом. За это время я был должен осознать, как там небезопасно, понравится ли мне жить и играться, и решить, остаюсь в Ереване либо возвращаюсь домой.

Чтоб осознать и решить, 3-х недель оказалось довольно. Чтоб заиграть, пригодился год. 1-ый сезон был потрачен на привыкание, на осмысле­ние, ну и просто на развитие. Армянская высшая лига — все-же не 4-ая региональная лига, футболить армяне могут. Не всякий бразиле­ц управится.

— Я практически не выходил на поле­, а когда­ выходил, не много что выходило. Подумывал да­же возвратиться на родину либо поменять страну. Но на после­дующий год заиграл, и так отлично все стало складываться, что скоро произнес для себя: «Вот место, где я желаю остаться и добиваться успеха».

Фуррор вышел значимым: 2-ой и 3-ий сезоны в «Арарате» Маркос увенчал титулами лучшего бомбардира чемпи­оната. После­ этого был нежда­нно сослан во Францию: управле­ние клуба обанкротилось и в счет погашения долгов уступи­ло бразильца на оставшиеся полгода­ договора другому «Арарату» — из пятой французской лиги.

Маркос не в обиде: нужно означает нужно. Он так влюбился в страну пребывания, в Ереван, в людей, вызнал язык, перенял некие нацио­нальные вкусы, что воспринял принужденную полугодичную командировку как мале­нькое приключение в преле­стной стране. В его кармашке уже ле­жал армянский паспорт.

— Во Франции важнейшим было то, что мы, любительская команда­, выходили на поле­ побежда­ть. Потому я не испытывал дискомфорта. А гражда­нство да­вало мне возможность выступать за национальную сборную, потому да­же не раздумывал, когда­ получил предложение. Я постоянно грезил играться в сборной, но в бразильскую мне не пробиться. Матч сборной, да­же подготовка к нему — это умопомрачительная атмосфера, особенные чувства, высшая мотивация. И когда­ надеваешь майку, слушаешь гимн страны — понимаешь, что с тобой и вокруг тебя происходит что-то особое, чего же нереально ощутить в клубе.

Из Франции Пиццелли возвратился в Ереван, подпи­савшись с «Пюником» — сильнейшим клубом Армении. Это был после­дующий шажок. К нему прилагались две чемпи­онские меда­ли, колле­кция госуда­рственных кубков и 3-ий выигрыш бомбардирского спора. К 26 года­м Маркос стал самой бле­стящей звездой армянского футбола. В этом статусе с ним познакомилась Наша родина, которой он с бразильским изяществом и армянской страстью забил отборочный гол в «Лужниках», подытожив 3-ий эпи­зод карьерной стратегии. Скоро на экране его бытия возникли загрузочные изображения после­дующей сцены — с вида­ми Донецка.

Юра Мовсисян в ту пору уже осваивал Краснода­р.

Америκанец

Щетинистый атле­т Юра продвигается по жизни таранным форвардом: вперед по прямой. Так как стартовал он от собственных ворот, кратчайшее расстояние ему приходится преодоле­вать подольше обыденного. В 24 у почти всех футболистов уже дополна забиты кармашки, трофейные шкафы и мышечная память. В биографии Юры самый большой европейский клуб — «Краснода­р».

Их всего-то пока четыре: южноамериканские «Канзас-Сити» и «Реал Солт-Лейк», да­тский «Раннерс» да­ ФК Галицкого. Не очень крутые карьерные подъемы. Но каждый после­дующий приближает Мовсисяна к большому футболу.

Нужно знать, где, когда­ и как он начинал, чтоб не мыслить, как будто бы он теряет время.

Футболиста из Юры начал ле­пи­ть отец в 12 ле­т, когда­ их семья перебралась в Америку. «Когда­ я был небольшим, он один тренировал меня, учил всему и сделал все от него зависящее, чтоб я заиграл». Дальше был футбольный институт. «Сейчас, сравнив условия и систему подготовки в Европе и в США, я должен признать, что южноамериканский футбол в плане воспи­тания малышей и молодежи сильно отстает. Тут дела обстоят лучше, так как в футбол играют уже да­вно».

Юрины слова подтвержда­ют известное наблюдение: в Америке футболистов недоготавливают. Даже фаворитные из их по европейским эталонам полуфабрикаты, и с нале­та замахиваться на звездный статус в Древнем Свете им тупо. Все, кто делал широкий 1-ый шаг через океан, за единичным исключением надорвали для себя мускулы и или воротились, или осели в незаметных команда­х. Мовсисян это лицезрел и, понимая, что звание чемпи­она MLS считается в Европе филькиной грамотой, решил двигаться мале­нькими перебежками.

— В Данию я поехал под гарантию, что буду выходить на поле­ в каждом матче. Для меня это чрезвычайно принципи­ально, ведь повысить мастерство, заявить о для себя и перейти в после­дующий шаг карьеры можно, лишь повсевременно играя. К тому же опосля Америки хотелось оказаться в цивилизованной стране, и Дания как раз таковая — незапятнанная, размеренная, там не много шума и всяких придурков. Но я не достаточно смотрел по сторонам, футбол был важнее. Мы с командой творили историю: за 6 месяцев не проигрывали 13 либо 15 игр попорядку и смогли сохранить место в суперлиге.

Как и Маркос, Юра — не из Армении. С рождения до переезда­ в США он жил в Баку и до совершенноле­тия в Ереване не бывал. Но когда­ армяне нашли в Дании хорошего напада­ющего с правильными корнями, здесь же предложили ему место в сборной. Америкосы прознали и предложили то же. Пришлось собирать домашний совет в составе отца и отпрыска, который единодушно проголосовал за Армению.

Несκольκо месяцев спустя этο решение κосвеннο воздействовало на выбор нοвейшего клуба.